Лабиринт кошмаров.
Часть 4 и последняя.
читать дальшеЧей-то истошный крик разрывал перепонки. Гарри зажал уши ладонями, спасаясь от него. Перед глазами сверкали всполохи. Кто-то схватил его за руки, он забился, вырываясь.
- Гарри, Гарри, это я! Гарри я помогу тебе! Гарри, пожалуйста! – знакомый голос прорывался сквозь крик и боль, что-то мокрое и холодное легло на лоб, остужая шрам.
Гарри понял, что кричит он сам и замолчал. Сразу стало легче. Голова гудела, шрам терзала режущая боль, по щекам и шее стекали холодные струйки воды, забирались за шиворот. Однако череп уже не грозился развалиться на куски.
- Это опять Он?! Ваши сознания снова соединились. Ну, почему ты не занимался окклюменцией! – Гермиона сидела перед ним на корточках и тревожно заглядывала в глаза.
- Ты! Ты в порядке, - просипел Гарри.
- Я?! Со мной все нормально.
Значит, кошмар. Ну, конечно, это был кошмар! Видение, насланное Волдемортом, кА тогда, с Сириусом. Он потряс головой. Зря, конечно, притаившаяся было боль, снова вспыхнула.
- А где Рон?
Губы Гермионы задрожали.
- Наверное, с братом, - произнесла она бесцветно. – Рон ушел.
Точно, ушел.
- Прости, - Гарри улыбнулся вымученно. – У меня все перепуталось в голове. Настоящая каша.
Гермиона пожала плечами.
- У тебя шрам кровит, - сказала она озабоченно. – Нужно приложить холод. Сейчас принесу снег.
- Я сам.
Гарри вышел из палатки, подставил лоб холодному ветру. Босые ноги мерзли, но голова наполнялась легкостью, ясностью. Он нагнулся и зачерпнул пригоршню снега, а когда выпрямился… Серебристая лань подошла прямо к нему, потянулась мордочкой к его руке и отпрянула в сторону. Гарри сделал шаг, лань отошла дальше и оглянулась, словно звала его. Не сомневаясь, он побежал за ней. Гарри знал, что это правильно, откуда-то знал!
Лань вела его в глубь леса, в самую чашу. Пробираться через переплетенные ветви становилось все труднее, Гарри взмок и исцарапался, но упрямо следовал за ней. Лань перескочила через поваленное дерево и растаяла. Гарри растерялся, но из темноты выступила женщина. Мама! Он узнал ее сразу! Он видел ее в зеркале Еиналеж и в странном сне, где он отправился на встречу с Волдемортом, если. Конечно, это был сон.
- Гарри! – она протянула руки, и Гарри перелез через ствол и прижался к ней.
- Сыночек мой, ты пришел! – мама обняла его.
Чья-то рука легла на плечо. Гарри обернулся и увидел отца. Он схватил его за плечи и прижал к себе.
- Я горжусь тобой, сын! Ты справишься с этим чудовищем.
- А мы поможем!
Знакомый голос, родной! Сириус стоял чуть поодаль и улыбался отчаянной, бесшабашной улыбкой.
- Идем, - махнул он рукой. – Все уже готово.
Гарри последовал за ним, родители шли рядом. Они вышли к огромному плоскому камню. На нем лежал меч, Гарри сразу узнал его, но не мог поверить своим глазам!
- Меч Гриффиндора! – прошептал он с благоговением.
- Меч Гриффиндора, - подтвердил отец.
- Он уничтожит крестраж, - сказал Сириус. – Последний крестраж!
- М-меня? – прошептал Гарри.
Стало как-то муторно и тоскливо. Он знал, что только так избавится от осколка души Темного Лорда, но умирать не хотелось. Совсем.
- Что ты! – всплеснула руками мама. – Как ты только придумал такое? Вот крестраж!
Она положила на камень что-то закутанное в тряпки, осторожно сдвинула их, и Гарри увидел спящего малыша. Джеймса!
Сириус вложил меч ему в руку.
- Ну, же, давай!
Гарри стоял, словно оглушенный. Родители и Сириус смотрели на него поощрительно. Ни у кого из них не было и тени сомнений. Гарри выпустил меч из рук и подхватил Джеймса.
- Вы с ума сошли! Я не убью своего сына!
- Это не твой сын, - жестко произнес Сириус.
- Взгляни на него, - тихо посоветовал отец.
Гарри опустил взгляд – и едва не выпустил чудовищного, изуродованного младенца. Он был весь покрыт ранами, из которых сочился зеленоватый гной, из безгубого рта доносилось жуткое шипение. Держа уродца на вытянутых руках, Гарри оглянулся – поляна была пуста.
- Что же теперь с ним делать? – задумчиво произнес за спиной голос Дамблдора. - Нет, убивать беспомощное создание нельзя, но куда же его пристроить?
- Не знаю, - прошептал Гарри.
- Кажется, у меня есть одна идея. Держись за мою руку – мы аппарируем.
Гарри схватился за черную, обугленную руку.
Они стояли на Тисовой улице, прямо перед домом Дурслей. Весеннее солнце ласково пригревало, на деревьях распускались листья, а в палисаднике Петунии зеленела рассада.
Дамблдор положил младенца на крыльцо и довольно осмотрел получившуюся картину.
- Вы хотите оставить ребенка здесь? – ужаснулся Гарри.
- Прекрасная мысль, по-моему, - лукаво блеснули стекла очков. – В Магическом Мире никто не захочет с ним связываться, а магглы могут запаниковать. Дурслям достаточно известно о магии, они сумеют позаботиться о нем.
- Позаботиться?!
- Гарри, согласись, что некоторая строгость Тому будет только на пользу. Да, и Дурслям не мешает узнать, что такое по-настоящему странный ребенок.
- Они не были строгими! Они были жестокими! Мне было плохо у них, по-настоящему плохо.
- Но результат оказался хорош?
Гарри собирался возразить, но Дамблдор положил ему на плечо обугленную руку и сказал совсем другим тоном, проникновенным, одухотворенным:
- Дурслям нужно дать шанс, мой мальчик. Я верю в них еще сохранилось нечто хорошее.
Гарри кивнул.
- Нужно оставить записку. Пиши, - Дамблдор на секунду задумался, разглядывая веселенькие занавески на окне. – «Позаботьтесь об этом ребенке. У него никого нет, но с вашей семьей он неким образом связан. Быть может, вы не сумеете полюбить его, но постарайтесь воспитать его достойным человеком».
Гарри поставил точку и засунул записку в рваное одеяльце бывшего Темного Лорда.
- Нам пора, мой мальчик. Скоро на улицах станет людно, - сказал Дамблдор и пошел прочь.
Гарри поспешил было за ним, но с каждым шагом шел медленней и медленней. Что-то было в этом неправильное. А если Дурсли не оставят малыша? Вызовут полицию, и ребенка заберут в Приют? Даже если оставят, как они будут его лечить? Ни один врач не сможет определить, что с ним. Значит, больница, специализированный интернат.
Гарри обернулся – ребенка на крыльце уже не было. Секунду он колебался, но все же решился и вернулся. Стукнул в дверь, совсем легко, но она открылась. Гарри шагнул через порог в полутемное помещение.
Дверь за его спиной захлопнулась, лязгнул засов. Он узнал чулан под лестницей, свою кровать, сундук. Удивления не было. Способность удивляться иссякла, вместе с гневом и отчаянием. Гарри было все равно. Он устал, невероятно устал! Не было сил ни кричать, ни возмущаться, ни думать. Ему нужно отдохнуть, присесть на эту кровать, прислониться к стене, хоть на минуту закрыть глаза.
Спать хотелось даже больше, чем есть, а ведь он не ел… Сколько же он не ел? Гарри не знал, как долго он блуждает - сутки, двое? Давно. Очень давно.
Тяжелые веки опустились. Голова упала на грудь, очки соскользнули на кончик носа. Гарри попытался удобнее пристроить голову, но стена – не подушка. Он опустился на кровать, свернулся клубочком и засопел. Гарри не знал, что с момента его пробуждения прошло всего несколько часов. День еще только начинался.